Александр Солоник: киллер мафии - Страница 93

К вечеру клиента отпустили. Он и передал Адвокату все, что говорили о нем руоповцы.

Ситуация складывалась на редкость неприятная: защитник бежавшего киллера прекрасно понимал, что перешел дорогу опасным людям и в самое неподходящее время.

И не ошибся: через несколько дней защитник Александра Македонского был приглашен на Шаболовку, 3, в качестве свидетеля. Он-то, как никто другой, понимал, насколько короток путь из свидетелей в обвиняемые…

Надо было предпринять какой-нибудь контрход, и таковой был найден. За день до визита в штаб-квартиру РУОПа Адвокат разослал факсы по всем редакциям, на радио и на телевидение: если вы действительно интересуетесь делом Солоника, милости просим, приезжайте. Сенсация гарантирована: РУОП не сегодня-завтра арестует защитника великого русского киллера, а пока он даст пресс-конференцию прямо на ступеньках Шаболовки.

Допрос в РУОПе проходил по правилам высокого следовательского искусства. Следак пугал Адвоката всем, что было в его арсенале: от якобы существующих видеозаписей, где допрашиваемый зафиксирован с людьми, якобы подготовившими побег подзащитного, до его классической связи с организованной преступностью.

Адвокат отвечал каким-то параллельным движением мысли, отбивался, высказывал контраргументы, но при последнем обвинении оживился.

– Естественно, с оргпреступностью я связан, и очень тесно, – подтвердил он, – в той же самой степени, что и вы…

Следак явно не понял намека.

– То есть?

– Вы каждый день с ней боретесь, то есть общаетесь с теми же людьми, что и я. А по Конституции, каждый гражданин имеет право на защиту. Я вижу у вас на столе Уголовно-процессуальный кодекс. Как-нибудь прочитайте его на досуге, – вежливо предложил Адвокат.

Руоповец проглотил обиду – ничего иного ему и не оставалось.

Впрочем, у него оставался еще один козырь, видимо, последний, и потому он приберег его для концовки беседы.

– А мы сообщим о вашем участии в побеге Солоника ворам в законе. – Наверняка в этот момент следак даже не думал, сколь нелепо будет выглядеть офицер регионального управления по борьбе с оргпреступностью, стучащий на адвоката ворам, своим извечным оппонентам. – Наверное, им все это не очень понравится…

– Вам никто не поверит, – парировал угрозу Адвокат. – Вам просто не поверят…

Скоро все было кончено: Адвокат подписал необходимые бумаги «о неразглашении следственных действий» и, лишь поднявшись, заметил, что следак заметно прихрамывает.

– Что с вами? – невольно вырвалось у юриста.

Тот поморщился.

– По глупости, по молодости… Под пули лез. Так получилось…

Проходя по длинным коридорам на выход, Адвокат невольно думал, что у каждого рано или поздно получается именно то, к чему он стремится: удачно проведенный процесс, побег из следственного изолятора или пуля в задницу…

Адвокат, сидя за рулем «БМВ», то и дело бросая взгляды в зеркальце заднего вида, пытался определить в толпе шедших сзади машин бежевую «шестерку» или синий «Москвич». К счастью, преследователей не было. Впрочем, это ничего не меняло: они просто могли сменить засвеченные машины.

Настроение было сумрачным. Он воскрешал в памяти события минувших месяцев, и ничего радостного для себя там не находил.

Или почти ничего.

Наверное, правы те, кто утверждает: любое, даже мимолетное соприкосновение одного человека с другим налагает незримый отпечаток на обоих.

Со сколькими людьми, со сколькими судьбами приходилось соприкасаться ему, Адвокату?

Он не считал.

Он просто делал свою работу – мотался по тюрьмам, изучал дела, ловил следствие на проколах и подлогах, выступал на судах…

Но клиентов, подобных Солонику, в его практике еще не было.

Кем же он был на самом деле, Александр Македонский?

Почти неслышно шелестел двигатель, и этот звук навевал ощущение спокойствия и относительной безопасности. Проехав несколько перекрестков по Ленинскому проспекту, Адвокат перестроился вправо – отсюда до его дома было рукой подать.

А мысли по-прежнему работали в привычном, накатанном русле…

Меньше чем полгода назад они вступили в контакт. И теперь он, защитник самой загадочной в российской криминальной истории фигуры, обладает определенной информацией. Не всей, конечно, но все-таки…

Рано или поздно информация эта выплеснется наружу – нет ничего тайного, что не стало бы явным. Адвокат знал это слишком хорошо…

Тогда, в пятницу, во время последней встречи Солоник сказал: «Если бы обо мне написали книгу или сняли фильм – все, как оно было на самом деле…» А потом добавил: «Зачем снимать фильм, если его все равно не придется смотреть?»

Внезапно пошел дождь. Адвокат включил «дворники» и задумчиво следил, как отбрасываются вправо-влево струи воды.

Неожиданно рельефно и выпукло, словно в голографическом снимке, вспомнилось полузабытое: промозглый октябрь, дождь, те же «дворники», ритмично сметающие дождевую влагу… В тот день он согласился взяться за это совершенно безнадежное дело – даже не подозревая, с какими сложностями придется столкнуться.

И все-таки он не жалел, что тесно соприкоснулся с этим человеком. Он сделал для подследственного все, что возможно, и воспоминания об этом деле когда-нибудь приобретут иное качество.

А дождь все усиливался. Адвокат, поудобней усевшись в кресле, откинул голову на подголовник и, закурив, прошептал самому себе:

– Что ж, в добрый путь…

И так же, как и полгода назад, он, конечно же, не мог предвидеть, что главные события еще впереди…

Эпилог

Комната, квадратная в плане, была совершенно темной: силуэт человека, сидевшего на стуле спиной к выходу, угадывался лишь контурно. Приглушенный свет, проникавший через дверной проем, делал эти контуры необычайно рельефными и выпуклыми.